Морские млекопитающие Кроноцкого заповедника

Морские млекопитающие Кроноцкого заповедника 
Автор: Никаноров А. П.  

Впервые дается краткая характеристика териофаунистического облика одной из крупнейших (135 тыс. га) заповедных морских акваторий, входящих в состав (с 1982 г.) старейшего (1880 г), ныне биосферного (с 1985 г) заповедника России, Кроноцкого. Его прибрежная, преимущественно мелководная зона, с изобатами до 50 м, протяженностью 220 км, относится к северо-восточной части Кроноцкого залива и акватории вдоль одноименного полуострова. Фаунистический состав, численность морских млекопитающих заповедника, с одной стороны определяются географическим положением акватории, рельефом береговой линии и литорали, с другой — заповедным режимом, современным и недавним по времени антропогенным прессом на громадных пространствах Северной Пацифики, как непосредственно на морских млекопитающих, так, опосредованно, на их кормовую базу. Изложены краткие сведения о численности или встречаемости 22 видов хищных, ластоногих и китообразных. Информация основана на наблюдениях, преимущественно с побережья, в период с 1960–1961 и 1967–1999 гг. и содержит оригинальные, в основном не опубликовавшиеся данные. 

Единственный полный список видов млекопитающих заповедника, включая морских, опубликован нами (Науменко и др., 1986), с характеристикой лишь по отдельным представителям и не лишен погрешностей в свете современных данных. Разрозненная информация имеется в монографии Ю.В. Аверина (1948), достаточно для своего времени подробной по ластоногим (не приводятся крылатка Phoca fasciata и антур Phoca vitulina stejneger). О белом медведе Ursus maritimus, калане Enhydra lutris, морже Odobenus rosmarus и морском котике Сallorhinus ursinus в ней, по объективным причинам, упомянуто в прошедшем времени. По Кроноцому заливу, нередко непосредственно по заповеднику (на примере серого кита Eschrichtius gibbosus и др.), имеются сведения в монографии А.Г. Томилина ( 1957). Однако, в связи с кардинально изменившейся численностью китообразных за последние 60–70 лет, они полезны в основном для сравнений с современными. Более поздние, малочисленные публикации (Никаноров, 1977, 1983; Бурдин, 1987; Бурканов, 1988 и др.) кратки и преследовали ограниченные цели. Возможности мониторинга китоообразных в настоящее очень лимитированы, а отдельные исследовательские маршруты проходят вдали от кроноцких берегов (Шунтов, 1993, 1997). Настоящая работа является одним из результатов 24-летних авторских исследований.  

Обработаны личные наблюдения с 1975 по 1999 гг., заново проанализированы зоологическая картотека, дневники госинспеции и “Летопись природы” за 1967–1999 г. Последняя также за 1960–1961 гг. Указаные сведения основаны на круглогодичных, стационарных наблюдениях с кордонов, сезонных наблюдений с научных стационаров, число которых в разное время колебалось в приморской зоне от 3 до 6 и от 1 до 3, соответственно. Помимо этого, наблюдения велись на постоянных традиционных и рекогносцировочных маршрутах, протяженность которых по годам существенно менялась, но охват, хотя бы одноразово осмотренных участков, как правило составлял не менее 2/3 от общей протяженности прибрежной зоны. Эпизодически велись наблюдения с крупных судов, яхт, мотолодок, самолетов и вертолетов разных типов. Осуществлялись специальные учеты с плавсредств; при содействии Камчатрыбвода с 1992 г. ежегодно ведутся совместные исследования по сивучу (отчасти по калану) в р-не м. Козлова и смежных акваториях. Учтена информация отдельных лиц, экспедиций. Основная часть полезной информации — результат конкретных, целевых наблюдений на ключевыхежегодно собирается при целевом наблюдении на ключевых участках в заведном известные сроки: сезонные лежбища ластоногих; в бухты, преимущественно аккомулирующие морские выбросы и т.п. Скрупулезно организован мониторинг смертности морских млекопитающих. 

Белый медведь редок, случаен. 20 марта 1977 г. молодой самец (размеры тела, ширина пальмарного отпечатка 18 см), отличного физического состояния, обнаружен у берега в западной части бух. Ольга. Удалился, допустив наблюдателя на 20 м., ограничившись умеренной демонстрацией угрозы. Плавал в полынье, задавил утку, выбросил на лед и играл. Повторно на приближение человека со 100 м более сдержанно и кратко отреагировал угрожающей позой и рычанием, неспешно, без признаков пугливости, снова удалился. Катался на снегу, становился на задние лапы, поворачивая голову и принюхиваясь и проч. Пытался выйти на берег, но, при подъезде наблюдателей на снегоходе, изменил направление и ушел в торосы. Обнаружены 2 задавленных турпана (Melanitta deglandi ) и 1 полуживая морянка (Clangula hyemalis): птицы были полубеспомощны от длительной бескормицы. Метеоусловия характеризовались, как нетипично суровые. Ледовые поля отличались толщей и протяженностью. “Северные пришельцы” в 1977 г. неоднократно наблюдались к югу от Карагинского залива, один из них — даже юго-восточнее м. Лопатка! 14 марта 1980 г. крупный (размеры тела, ширина пальмарного отпечатка — 19 см ) самец, поедающий тушу сивуча Eumetopias jubatus, замечен в устье р. Тюшовка. Прослежен (издали) затем вслед до 6 км.: уходил вдоль берега на восток. И, наконец, 15 августа 1988 г. в Южно-Камчатском заказнике с м. Лопатка наблюдался белый медведь, плывущий к залежке тюленей, в южном направлении. 

Калан обычен у юго-западного побережья Кроноцкого п-ва, вблизи устья р. Кроноцкой, остальных акваториях редок. В 19 веке К. Дитмар (1901) последним из исследователей видел здесь каланов (1852 г). В 1971 г. в бух. Ольга впервые зафиксирован факт находки 2 трупов. Впервые калан-одиночка отмечен в апреле 1974 г (бух. Ольга). Окончательно возвращение установлено в 1976 г. (Никаноров, 1977). В 1978 г. у м. Козлова выявлено ядро группировки — до 80 особей (Никаноров, 1983). Последующие годы, явно из-за подкочевки мигрантов, отмечен резкий скачок численности, появление одиночек вдоль всей акватории. В 1984–85 г. численность оценивалась в 200 особей (Никаноров, Алексеев, 1986), к 1990 г. — до 900. Этиология мигрантов удовлетворительно не установлена. Несмотря на версию заселения с юга (Бурдин, 1987), аргументы не очевидны. Вероятнее всего современная группировка смешанная, южно-камчатско-командорская. Причина последовавшего затем резкого спада не выяснена. Современная численность — в пределах 250 особей. Не отмечено заметных перекочевок, роста смертности. В зоне основной концентрации у м. Козлова деградируют поля ламинарий, что также труднообъяснимо. Обособленная устойчивая группировка (до 120 особей) сформировалась в центральной части акватории, перед устьем р. Кроноцкой, хотя здесь у зверей защитные условия жуже, чем у Кроноцкого п-ва.  

Морж редок. В 1852 г. последним о залежке у Кроноцком п-ва сообщает К. Дитмар (1901). По Ю.В. Аверину (1948) в 1940-ые гг. в заповеднике эпизодически отмечались лишь трупы. То же и по данным “Летописи природы” за 1960–1961 гг. С 1967 по 1975 гг.в “Летописи” отмечены только 2 случая выбросов. Сейчас ежегодно регистрируются 2–10 таких эпизода. В 1984 году старый отдыхающий самец обнаружен на берегу южнее р. Шумная. В январе 1985 г. взрослый самец вспугнут с пляжа у п. Жупаново, южнее заповедника (Науменко и др., 1986). В 1995 г. молодой самец 4–5 лет (возраст определен Т.Ю. Вишневской) находился в бух. Ольга с начала мая до декабря. В июле 1997 г. вновь морж отмечен у п. Жупаново. 

Сивуч многочислен на Камне Козлова и в окрестностях в репродуктивный период. Вне периода сезонных миграций в остальной части акватории малочислен, либо редок, то же и для зимнего периода в целом. Численность стабилизировалась в пределах 500–650 особей, приплод в 80–110 особей, регистрируемая смертность взрослых сивучей от 4 до 6. Изредка секачи и полусекачи заплывают в Семячикский, Кроноцкий лиманы или залегают совместно с ларгами.  

Северный морской котик редок, случаен. С 1967 г. на побережье отмечены: 2 трупа, 1 раненый, 1 больной, 1 внешне здоровый. В июле 1974 г. 4 котика “на плаву” отмечены вблизи м. Чажма. Последние по времени наблюдения (одиночных самцов) 17 августа 1997 г. у м. Кроноцкий и 20 марта 1999 г. в бух. Ольга. 

Лахтак Eumetopias jubatus малочислен. Преимущественно одиночки отмечаются почти ежегодно. Наиболее обычны на залежке ларг на Семячикской косе осенью. Как редкое явление, 30 июля 1983 г. отмечен взрослый самец, поднявшийся от устья р. Кроноцкой вверх по течению на 13 км. 

Крылатка редка. В заповеднике отмечена впервые (взрослая особь) 21 сентября 1981 г. на Семячикской косе. Позднее дважды — вблизи м. Чажма (труп сеголетка и сеголеток), и дважды в бух. Ольга (молодая особь и взрослая). Последнее наблюдение — 27 сентября 1997 г. 

Акиба Phoca hispida малочислена. Сопоставление с информацией Ю.В. Аверина (1948) предполагает снижение численности в сравнении с 40-ми гг. Отмечается не ежегодно. Одиночные акибы в летнее-осенний период наблюдаются на одних и тех же залежках антуров у м. Кедровый, р. Бараньей и др. 

Ларга Phoca larga самый многочисленный вид из тюленей. Крупнейшие залежки в Семячикском лимане (зимние), Кроноцком лимане (осенне-зимние), в бухте Ольга (летне-осенние). В зону обитания антуров “вкраплены” мелкие, устойчивые залежки ларг. У северной границы крупное скопление у устья р. Большая Чажма (летне-осеннее). Численность подвержена значительным сезонным и многолетним колебаниям: от 1200 до 1600 особей. Отдельные ларги поднимаются на 2–5 км по крупным рекам (Кроноцкая, Богачевка, Большая Чажма). 

Антур обычен у Кроноцкого п-ва на протяжении 120 км; на флангах этой зоны залежки чередуются с залежками ларг, либо совместные. Крупнейшие лежбища у р. Крученая, м. Кроноцкий, утеса Орлиный. Численность стабильна, свыше 600 особей. 

Обыкновенная гринда Globicephala melas редка, вероятно случайна. Единственное наблюдение в августе 1984 г. с судна в пределах или на границе акваториальной зоны. 

Косатка Orcinus orca обычна. Отмечены группы свыше 20 особей. Численность в летнее-осенний период свыше 40 особей. Зимой (после декабря) редка. Известен лишь 1 случай обсыхания самца, 1 сеголетка и фрагмент черепа (взрослой особи).  

Морская свинья Phocoena phocoena редка. Только 2 наблюдения: 22 июля 1994 г. 3 особи зашли (в 2 км южнее заповедника, у м. Памятник) ненадолго в бухточку. 28 июня 1995 г. 2 особи проплывали м. Второй Подмывающий не далее 500 м от берега.  

Белокрылая морская свинья Phocoenoides dalli малочислена. Держится небольшими стайками, по 8–12 особей значительно мористее заповедной акватории. Отмечены только 3 находки павших.  

Кашалот Physeter catodon визуально не отмечался, возможно не заходит в акваторию. С 1975 г. найдены только 2 зуба кашалота, а также 2 позвонка и ребро, этого, предположительно вида.  

Северный плавун Berardius bairdii редок, с берега отмечен только 1 раз. Наблюдения с судов нередки, так, например в 1985 г. не менее 4 раз, но все значительно далее 3-мильной зоны. С 1967 г. отмечено 4 случая обсыхания. 

Клюворыл Ziphius cavirostris редок. Наблюдались только выброшенные на побережье трупы и фрагменты черепов. С 1967 г. известно 6 таких эпизодов. 

Серый кит Eschrichtius gibbosus малочислен, наблюдается регулярно, (чаще пары). С 1995 г. с конца апреля регулярно появлятюся в бухте Ольга, оставаясь до декабря. Эпизодически одновременно здесь держится до 6 особей.  

Японский кит Eubalaena glacialis japonica достоверно не отмечается. Китовый ус, предположительно японского кита найден вблизи м. Чажма в декабре 1999 г. Вероятно принесен из более северных акваторий. 

Малый полосатик Balaenoptera acutorostrata редок, с побережья отмечен лишь 1 раз. Мористее достаточно обычен (1–3 наблюдения с судна за светлое время суток). Периодически отмечаются выбросы фрагментов черепов и пластин китового уса. 

Синий кит Balaenoptera musculus редок, визуально не отмечен. В 1991 г. фрагменты черепа, предположительно синего кита, найдены нами вблизи устья р. Тюшовка. 18 мая 1993 г. труп, предположительно синего кита, обнаружен у м. Острый.

Финвал Balaenoptera physalis визуально. В августе 1978 г. череп финвала хорошей сохранности осмотрен нами и сфотографирован восточнее устья р. Тюшовка. 

Благодарности 
Архивный материал заповедника — отражение многолетнего труда сотен его сотрудников. Выделить отдельно десятки наиболее ценных информаторов здесь не представляется возможным. Нередко отсутствие тех или иных фактов в дневниках опытных наблюдателей — сами по себе ценны. Поэтому приношу благодарность всем сотрудникам заповедника, без исключения, отдельно — за содействие в моей работе. Выражаю благодарность коллегам из КИЭП, Камчатрыбвода, Магаданрыбвода, МГУ, за ценные сведения и методологическую помощь. Персонально — Т. Ю Вишневской (г. Москва). 

Список литературы 
  • Аверин Ю.В. 1948. Наземные позвоночные Восточной Камчатки // Труды Кроноцкого государственного заповедника. Вып. 1. М.: 223. 
  • Бурдин А.М.1987. Положение рода Enhydra в системе мустелид и дифференциация его популяций в северо-западной части Тихого океана. Автореф. канд. дисс. М.: 25. 
  • Бурканов В.Н. 1988. Современное состояние ресурсов морских млекопитающих на Камчатке // Рациональное использование биоресурсов Камчатского шельфа. Петропавловск-Камчатский.: 138–176. 
  • Дитмар К.1901. Поездки и пребывание на Камчатке в 1851–1855 гг. К. фон-Дитмара // Ч.1. Исторические отчеты по путевым дневникам. Спб.: 756. 
  • Науменко А.Т., Лобков Е.Г., Никаноров А.П. 1986. Кроноцкий заповедник. М.: 190. 
  • Никаноров А.П. 1977. О встречах каланов на восточном побережье Камчатки // Редкие виды млекопитающих и их охрана / Мат-лы II Всесоюзн. совещ. М.: 180–181. 
  • Никаноров А.П. 1983. Редкие млекопитающие Восточной Камчатки. // Редкие виды млекопитающих и их охрана / Мат-лы III Всесоюзн. совещ. М.: 118–120. 
  • Никаноров А.П., Алексеев С.А. 1986. Современное состояние Кроноцкой популяции каланов // Териология, орнитология и охрана природы / Тез. докладов 11 Всесоюзн. симпозиума “Биологические проблемы Севера”, вып. 3. Якутск.: 55–56. 
  • Томилин А.Г. 1957. Звери СССР и прилежащих стран. Китообразные. Т. 9. М.:756. Шунтов В.П. 1993. Современное распространение китов и дельфинов в дальневосточных морях и сопредельных водах Тихого океана // Зоол. журн. Т.72. Вып.7.: 131–141. 
  • Шунтов В.П. 1997. Данные по межгодовой изменчивости в распределении китов и дельфинов в дальневосточных морях и северо западной части Тихого океана // Зоол. журн. Т. 76. ¹ 5.:590–595. 
  1. Ursus maritimus — белый медведь — polar bear 
  2. Enhydra lutris — калан — sea otter 
  3. Odobenus rosmarus — морж — walrus 
  4. Eumetopias jubatus — сивуч — Sea lion 
  5. Сallorhinus ursinus — ceверный морской котик — northern fur seal 
  6. Eumetopias jubatus — лахтак — bearded seal 
  7. Phoca hispida — кольчатая нерпа — ringed seal 
  8. Phoca vitulina stejnegeri — антур — harbor seal 
  9. Phoca larga — ларга — larga seal 
  10. Phoca fasciata — крылатка — ribbon seal 
  11. Orcinus orca — косатка — killer whale 
  12. Globicephala melas — обыкновенная гринда — pilot whale 
  13. Phocoena phocoena — морская свинья — harbor porpoise 
  14. Phocoenoides dalli — белокрылая морская свинья — Dall’s porpoise 
  15. Physeter catodon — кашалот — sperm whale 
  16. Berardius bairdii — cеверный плавун — Baird’s beaked whale 
  17. Ziphius cavirostris — клюворыл — Cuvier’s beaked whale 
  18. Eschrichtius gibbosus — cерый кит — gray whale 
  19. Eubalaena glacialis japonica — японский южный кит -Pacific right whale 
  20. Balaenoptera musculus — синий кит — blue whale 
  21. Balaenoptera physalis — финвал — fin whale 
  22. Balaenoptera acutorostrata — малый полосатик — minke whale

Поделиться в социальных сетях: